Ремесло историка в России - Бердинских В.А.
ISBN 978-5-86793-665-5
Скачать (прямая ссылка):
Для второй монографии Дружинин заказал подборку материалов по теме ленинградским архивистам. Четыре летних месяца 1948 года ему не хватило для полного обозрения нужных документов в Ленинградском историческом архиве (тогда ЦГИА). Целиком переложить сбор архивных материалов на помощников невозможно — теряется чутье и связь с эпохой.
При проверке подлинности источников легко отвергаются очевидные фальсификации и подделки. Таковы широко известные в советское время «Дневник Вырубовой», «Солдатские письма с фронта», «Протоколы сионских мудрецов», «Велесова книга» и многое другое.
Ho главный вопрос к реальным источникам — степень соответствия их исторической действительности. Искажение событий, намеренные и ^преднамеренные приукрашивания и очернения разных лиц и событий в мемуарах, вранье в статистике, умолчания в официальных отчетах — все это общие места наших архивных материалов XIX и XX веков (последнего — еще в большей степени).
Сопоставление одних источников с другими материалами, взвешивание Условий происхождения документа, анализ мотивов составителей — все это ВеДет к раскрытию замаскированной лжи, умолчаний, ошибок и искажений.
95
ВИКТОР БЕРЛИНСКИХ. РЕМЕСЛО ИСТОРИКА В РОССИИ
При отсутствии в документе имени автора, даты — стоит восстановить реалии. Поправки, замечания в документах можно нередко определить лишь по почерку автора. Опыт приходит лишь с годами архивной работы.
И сегодня историкам не грех прислушаться к такому совету академика Дружинина: «Начиная собирать материалы... я стремился отрешиться от всех предвзятых точек зрения, искать историческую истину в фактах самой действительности; перед моими глазами были отрицательные стороны научной деятельности М.Н. Покровского, который строил широкие предвзятые схемы, не утруждая себя систематическим анализом всех основных источников. К сожалению, такая методика пережила М.Н. Покровского и до сих пор встречается... Подлинное научное историческое исследование может быть результатом только самостоятельного, длительного, упорного труда; факты и только факты, проверенные, сопоставленные и органически связанные друг с другом, могут быть прочной основой широкого обобщения; чем шире искомый ответ на поставленную проблему, тем насыщеннее фактическим материалом, а следовательно, объективнее и правдивее должно быть изображение жизни, возникающее в сознании историка»15.
В нашу эпоху широкие спекулятивные построения по истории России часто даже не маскируются под объективные научные труды. Достаточно привести пример многочисленных опусов Фоменко со товарищи, Суворова, Бушкова и многих других. Рациональный, добротно-честный и научноморальный труд Дружинина остался в науке как пример личного служения истории. Позитивизм до мозга костей, идеализм и марксизм Николая Михайловича могут сегодня не увлекать научную молодежь. Интерес к XIX веку истории России ушел на второй план. На первый выдвинулся в своих невероятных трагических коллизиях XX век. Ho опыт, мысль, высокий профессионализм академика Дружинина остались в науке. Это полезный и единственный в своем роде случай самоанализа мастерства историка в России. Вряд ли многие историки сейчас следуют советам Дружинина. Все строится индивидуально, применительно к собственной жизни и судьбе. Ho обдумать мысли Николая Михайловича о том, как строить по-настоящему добротную и честную работу, может любой исследователь. И в этом кроется победа «праведника исторической науки».
Нельзя, впрочем, не отметить, что возвращение к технике историка 1900-х годов в конце XX — начале XXI века выглядело бы довольно архаично. «Комодная», по язвительному выражению Люсьена Февра, история в эпоху расцвета и крушения школы «Анналов», торжества устной истории и качественно новых методик добычи знания — кардинального обновления мира — несколько старомодна. Впрочем, настоящие и глубокие мысли, добросовестные, достоверные работы в какой-то своей части не стареют никогда.
96
РАЗДЕЛ II. МАСТЕРСКАЯ ИСТОРИКА
§ 2.3. Библиотеки и архивы
О, пожелтевшие листы В стенах вечерних библибтек, Когда раздумья так чисты,
А пыль пьянее, чем наркотик!
Так много тайн хранит любовь,
Так мучат старые гробницы!
Мне ясно кажется, что кровь Пятнает многие страницы.
Николай Г/милев. В библиотеке 1909 год
Структура библиотек России очень проста. Она иерархична, как множество других структур науки, культуры и образования, созданных в советскую эпоху. Для многих историков (от студентов до академиков) во главе всех библиотек страны высится такая триада. Во-первых, Российская государственная библиотека (РГБ — бывшая ГБЛ — имени Ленина), находящаяся в самом центре Москвы и имеющая почти все книги России и СССР XVIII—XX веков. Она реально может дать из своих книжных богатств все на русском языке ученым самых разных специальностей.
Во-вторых, на лидерство в книжном мире России, с полным на то основанием, претендует Российская национальная библиотека (РНБ) в Санкт-Петербурге (бывшая до 1992 года имени М.Е. Салтыкова-Щедрина). Расположенная также в центре города, на углу Невского проспекта и Садовой, она изначально создавалась как главная библиотека империи. Именно здесь едва ли не самые знаменитые в мире рукописи России: Остромирово Евангелие, Лаврентьевская летопись, содержащая начала русской истории, и многое другое. Это также разнопрофильная библиотека, получающая, как и РГБ, обязательный экземпляр любой книги, выходящей в стране.