Ремесло историка в России - Бердинских В.А.
ISBN 978-5-86793-665-5
Скачать (прямая ссылка):
Впрочем, главная цель этого труда — застолбить свой научный приоритет в Западной Европе по теме русских летописей. Справедливо писал митрополит Евгений (Болховитинов): «Ho книжка сия в России не произвела никакого действия частию оттого, что писана по-немецки и частию для того, что особенно издана для немецких историков, которым вообще известны многие в ней только упоминаемые вещи, а для наших читателей летописей оставшиеся непонятыми...»94
Прочный сторонник норманнской теории, ученый не видел здесь никакой политики — лишь следование Нестору. Ряд его трудов — это коллективные работы («Всеобщая история Севера», 1771), сборники материалов по России XVIII века (под псевдонимом Хайгольд — фамилией деда) (1767—1771), издание «Сибирских писем» Э. Лаксмана и двух книг И.Э. Фишера — это все конец 1760-х — начало 1770-х годов. В конце концов занятия русской историей стали для него хобби, к которому он вернулся лишь в старости (с 1790-х годов).
Являясь популярным и успешным лектором, ученый стал и выдающимся публицистом. Очень велико число его сочинений для детей, юношества, политико-статистических работ. Его политический журнал выпускался с перерывами с 1774 по 1793 год и дал ему очень значительный доход и авторитет в обществе. Очень велики его заслуги в развитии статистики, истории права. Честный и убежденный монархист, враг крепостного права, он стоял за единство Германии. Из двух сверхдержав начала XIX века все симпатии его на стороне России (против Франции). Русские студенты начала XIX века в Геттингене с удовольствием слушали его острые, яркие лекции по политической истории.
Студент А.И. Тургенев писал родителям в октябре 1802 года из Геттингена: «Профессор Шлёцер мне отменно полюбился за свой образ преподавания и за то, что он любит Россию и говорит о ней с такой похвалой и с таким жаром, как бы самой ревностной сын моего отечества»95. Россию времен своей молодости он вспоминал часто. «Плох тот историк, который не путешествовал», — любил повторять ученый.
345
ВИКТОР БЕРЛИНСКИХ. РЕМЕСЛО ИСТОРИКА В РОССИИ
Гордый и непреклонный в своих убеждениях, в личной жизни Шлёцер был деспотом. Старшую дочь он заставил стать доктором математики, чтобы доказать способности женщин. Из-за жестокого обращения отца старший его сын Христиан-Август в 22 года (1796 год) бежал из дома в Россию, где сделал успешную профессорскую карьеру в Дерптском, а затем Московском университетах, став основоположником политической экономии в России. Жена ученого умерла в 1805 году, и Шлёцер очень скорбел по ней. Сам он умер 9 сентября 1809 года. Главный его труд по русской истории «Нестор. Russische Annalen...» издан на немецком языке в Геттингене в 1802—1809 годах в пяти томах. На русском языке работа эта в трех частях появилась в 1809—1819 годах в переводе Дмитрия Языкова. Замысел ученого довести ход событий до 1054 года не реализовался. Комментарии и критические разборы были слишком глобальны.
В 1800-е годы ученый возобновил контакты с Россией. Первую часть своего «Нестора» он посвятил Александру I. В письме к Н.П. Румянцеву (1803 год) он высказал мысль об издании «Полного и научно обставленного издания древних летописей». Также активно поддержал он идею об учреждении при Московском университете «Общества истории и древностей Российских», став его старейшим членом (1804 год). Через влиятельного вельможу Н.П. Румянцева Шлёцер просил себе в награду за труды орден Св. Владимира 4-й степени и возведение в потомственное дворянство. В 1803 году он получил желаемое и сам придумал себе дворянский герб — монах Нестор на золотом поле с книгой в руках и латинской надписью «Memor fui dierum antiquorum». Радость этого 70-летнего старца была бесконечна.
Между тем стоит понять, что идея Шлёцера о сводном издании летописи Нестора (такая революционная) произвела большую путаницу в издании летописей и умах всех русских историков. Этот путь оказался в конечном счете тупиком. Взгляд Шлёцера на древнейшую Русь как (по выражению К. Бестужева-Рюмина) на страну ирокезов, куда норманны внесли государственность, а немцы — свет и просвещение, сильно искажает русскую историю.
В старости долгие годы ученый работал над подготовкой к изданию «очищенного», то есть критически проверенного, текста летописи Нестора, которого он считал единственным древним автором пратекста. Результатом этой работы и явился его пятитомный «Нестор» с обширными комментариями. Источники он вывез из России еще в молодости. Изучив 12 печатных и 9 неизданных списков летописей, Шлёцер подверг их трем разным операциям. Первое — это «малая критика или критика слов» — восстановление первоначального летописного текста, освобожденного от последующих искажений и вставок. Второе — «грамматическое и истори-
346
РАЗДЕЛ IV. РОЖДЕНИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ НАУКИ В РОССИИ..
ческое толкование» — раскрытие смысла текста. Третье — «высшая критика или критика дел» — проверка достоверности содержания летописного рассказа96.
Напомним, что в Европе не было подобных «Нестору» исследований европейских хроник. Критический метод Шлёцера надолго стал своеобразным оселком, мерилом мастерства русского историка. Вспомним, что Карамзин опасался перед началом своей «Истории» писать Шлёцеру и освоил критику источников (ремесло историков той поры) лишь через три года. Ho Шлёцер не был историком в полном понимании этого слова, в какой-то мере он остался филологом-текстологом, не владевшим актовыми источниками русской истории и не понимавшим их. Ho влияние его европейского авторитета и «Нестора» на дальнейшее развитие русской историографии начала XIX века очень существенно. Богатый живыми и свежими идеями, он смотрел на историческую науку очень широко.