Кыпчаки в истории средневекового Казахстана - Ахинжанов С.М.
ISBN 5-628-01576-8
Скачать (прямая ссылка):
Складывается впечатление, что, хотя источники и сообщают о смене у тюрков исконного обряда трупо-сожжения на чуждое им трупоположение в первой трети VII в., в дальнейшем этот же круг источников не дает точных, вызывающих доверие, сведений о смене погребального обряда не только рядоЁых членов тюркского этнополитического объединения, HO, наоборот, продолжает утверждать, что у верхушки их общества обряд захоронения остался прежним, т. е. покойников сжигали.
Один из исследователей тюркской погребальной обрядности, по данным археологии, Ю. И. Трифонов пишет: «He представляют прямых данных для реше-
192 Там же.
193 Там же.
194 Там же.
72
ния вопроса о смене обряда у тугю и археологические материалы, так как из всех погребений с трупоположе-нием мне известен лишь один памятник, возможно,, оставленный этой родоплеменной группой,—детская могила с «изваянием»-валуном на Алтае (Кудыргэ)* Никакие другие определенно таковыми считаться не могут, если следовать букве летописного источника» и, «вероятно, если смена обряда у тугю и имела место, что вызывает большое сомнение, то формой этого обряда могло стать грунтовое погребение, HO без KOHяг т. ё. одиночное погребение» 196.
Исходя из сказанного, можно констатировать, что* основным типом погребального обряда в VI—VII вв, у древних тюрков, как представителей элиты, так и рядовых кочевников, был обряд трупосожжения человека и коня, сопровождающийся сооружением поминальных оградок и каменных изваяний 197.
Кому же в таком случае принадлежали погребения-с конем, столь широко представленные в археологических находках, относящихся к раннему средневековью^ на территории Монголии и Алтая, Южной Сибири и Казахстана? По этому вопросуt существует несколько версий. Принадлежность этого* обряда погребениям' тюрков, как уже говорилось, недостаточно аргументирована. Д. Г. Савинов считает, что: «погребения с*
конем скорее относятся к местным телеским племенам,, силами которых «тюрки геройствовали и в пустынях севера». Отсюда столь широкое распространение их в Южной Сибири, Казахстане и Средней Азии198. Согласно Ю. И. Трифонову, погребения с конем, распространенные с VI в. в пределах Тюркского каганата,, «по'-целому комплексу признаков... не могут быть этнически идентифицированы с тюрками-тугю. Они принадлежали другим тюркоязычным племенам... Этими: племенами могли быть племена теле»199.
195 Трифонов Ю. И. Об этнической принадлежности погребений с конем древнетюркского времени (в связи с вопросом о структуре погребального обряда тюрков-тугю) // Тюркологический сборник* М., 1973.
196 Там же. С. 373.
197 Бичурин Н. Я. Собр. сведений... Т. 1. С. 230. •
т Савинов Д. Г, Этнокультурные связи населения Саяно-Алтая: в древнетюркское время Il Тюркологический сборник. 1972. С. 343.
199 Трифонов Ю. И. Указ. раб. С. 374.
73;.
Китайские летописные своды не дают полной картины похоронного обряда у группировки теле, какую они оставили по обряду древних тюрков, так как в теле-скую этническую группу входили разнообразные племена с различными погребальными обрядами. Однако в них отмечается основополагающая разница в захоронении умерших, заключающаяся в том, что теле в отличие от тюрков не сжигали своих покойников, а хоронили их в земле по обряду трупоположения 20°. Так, уйгуры (одно из крупнейших сильных племен телеской группировки) «мертвых относят в выкопанную могилу, ставят труп на середине»201. Правда, нигде не сообща-
- егся о сопроводительном захоронении коня у теле, HO вот основное отличие между ними то, что покойники теле не сжигались, а хоронились, — было зафиксировано в источниках весьма четко.
Исходя из того, что именно этнополитическому объединению теле в раннем средневековье принадлежала огромная территория восточной и центральной части Евразийских степей — от восточных пределов монгольских плоскогорий до западных окраин Казахстана, от южной кромки таежных лесов Сибири до северных отрогов Тянь-Шаньских гор, где повсеместна (в ^большей или меньшей стедени) были обнаружены погребения человека с конем, принадлежность которых к тюркам пока не доказана, следует предположить, что погребения человека с конем являлись частью погребальной обрядности телеских племен, а среди. них, -если сузить круг кандидатов на таковое, — сеяньто (кыпчаки). Во-первых, сеяньто на фоне телеских племен выглядят наиболее скотоводческим народом, приверженным к экстенсивным ' формам ведения кочевого хозяйства, с преобладанием в их стадах овец и коней. Погребение с конем становится как бы индикатором их хозяйственной деятельности, отражением главенствующей роли лошади в повседневной кочевой жизни кочевника-сеяньто, в хозяйстве (пища, транспррт), военном деле и идеологии.
Во-вторых, основной территорией кочевания сеяньто во второй половине VI—VII вв., как известно, был
200 Позднеев Д. М. Исторический очерк уйгуров. Спб., 1899. О. 41.
201 Бичурин Н. Я. Собр. сведений.. Т. 1. С. 216.
74
район южных склонов Алтайских гор в Западной Джунгарии, где для того периода был наиболее полно представлен обряд погребения с конем. Помимо Алтая такой тип погребения был обнаружен в центральной и западной частях Тувы 202, в Минусинской котловине303, бытовал такой обряд и в Центральном Казахстане, правда, материалы по нему пока представлены весьма скромно.