Фашизм в его эпохе - Нольте Э.
ISBN 5-87550-128-6
Скачать (прямая ссылка):
В обеих этих «абстракциях» проявляется один и тот же переход через границу, поскольку они демонстрируют направленность человека к неналичному и тем самым его возможное отдаление от данного.
440
Фашизм как транспалитический феномен
Трансцендентальным называется явление, в котором трансценденция приобретает ярко выраженный облик или с которым она вступает в определенные отношения. Но трансцендентальным называется также (с двусмысленностью значения, присутствующей уже у Канта) способ рассмотрения, пытающийся раскрыть трансцендентальный характер некоторого предмета,— который в случае политического явления можно назвать «трансполитическим».
Может показаться, что наши рассуждения ушли очень далеко от фашизма, в сторону отвлеченной от наглядности философской терминологии. Но самая отдаленная точка зрения означает в то же время новый способ видения некоторой связи. В самом деле, попытка трансцендентального определения фашизма не может опереться на твердую почву, не примыкая к некоторому уже выработанному способу мышления. Фашизм как таковой никогда еще не был предметом систематического трансцендентального рассмотрения. При этом развитые выше понятия позволяют также уяснить себе труд трех великих мыслителей в их взаимных отношениях, с точки зрения тезиса, что в нем заключено трансцендентальное определение буржуазного общества. Поскольку связь между фашизмом и буржуазным обществом не вызывает сомнений, можно, по крайней мере, надеяться, что нам удастся проложить таким образом решающее начало пути. Мыслители, о которых идет речь,— Маркс, Ницше и Макс Вебер. Если фашизм — это антимарксизм, то не требуется объяснений, почему выбраны именно эти авторы, чтобы завершить на самом фундаментальном уровне наше исследование.
Маркс: философское открытие и критика буржуазного общества
Если был когда-нибудь узловой пункт в истории человеческого духа, то его представляет Маркс. В самом деле, после отдельных философских высказываний
о буржуазном обществе у Канта, Фихте и ГегЬля, по-разному перекрывавшихся другими мотивами, и после построения классической политической экономии Смитом, Мальтусом и Рикардо, имевшей значение, во всяком случае, для популярной философии, созрели условия, при которых мог быть открыт общий процесс практической трансценденции, происходящей в буржуазном обществе. В едином мощном наброске (который нам, впрочем, придется по методическим причинам разложить на его элементы) Маркс открывает революцию буржуазного общества,' он критикует ее с точки зрения индивидуального человека и его общей природы и постулирует вторую революцию, которая снимет разрушительное раздвоение.
1. Никогда ни в какой работе по политической экономии буржуазное общество и его руководящий класс не получали такой высокой оценки, как в «Коммунистическом манифесте». Здесь были отброшены все сомнения и помехи, мешавшие Канту и Гегелю признать буржуазное общество основной господствующей действительностью своего времени.
Лишь буржуазия показала, чего может достигнуть деятельность человека: перед ее свершениями померкли египетские пирамиды и готические соборы. Она постоянно революционизирует орудия производства, а вместе с тем все общественные отношения. Она сосредоточивает население в городах, централизует сред-
441
ства производства и концентрирует богатство. Тем самым она вовлекает в цивилизацию все, даже самые варварские нации: «Старую местную и национальную самодостаточность и замкнутость сменяют всесторонние сношения, всесторонняя зависимость наций Друг от друга»9. Так создается мировой рынок и становится возможной мировая литература. В то же время все больше разлагается всякая «самобытность»; если рабочие «не имеют отечества»10, это значит, что они, как, впрочем, и крупные буржуа, определяются уже не предпоследней, а только последней и всеохватывающей формой исторического развития.
Когда буржуазное общество разлагает все природные и «ограниченные» отношения, осуществляя этим реальное объединение человечества, оно лишь следует в этом закону человеческой сущности. Уже в ранних работах Маркс без устали подчеркивает, что человек — универсально производящее и именно поэтому свободное существо, относящее себя к самому себе и в то же время делающее всю природу своим неорганическим телом. Природа в целом становится его деянием, причем он «не только интеллектуально в сознании, но и деятельно в действительности удваивает себя и тем самым созерцает себя в мире, созданном им самим»11. Как раз это и делает буржуазия, «она создает себе мир по своему образу и подобию»12.
Это пролагает путь к открытию и определению того, чего философия никогда и не замечала: «Как мы видим, история промышленности и вновь возникшее предметное бытие промышленности есть не что иное, как раскрытая книга человеческих жизненных сил, чувственно предстоящая перед нами человеческая психология. До сих пор эту историю понимали не в связи с сущностью человека, а всегда лишь в смысле внешней полезности, поскольку — не выходя за рамки отчуждения — умели постигнуть лишь общее бытие человека, его религию и историю только в их абстрактно-обобщенном смысле, сводя всю действительность человеческих жизненных сил и все свойственное человеческому роду поведение к политике, искусству, литературе и т. д.»13.