Резня в ночь на святого Варфоломея - Эрланже Ф.
ISBN 5-8071-0113-8
Скачать (прямая ссылка):
«Впереди него шли все наши городские старшины в парадных одеждах, а перед ними — городская стража; по приказанию короля герцоги Анжуйский и Алансон-ский шествовали впереди него до середины предместья, где их встретили господа Гизы и господа маршалы Франции вместе с большим отрядом, насчитывающим четыре или пять сотен всадников. Названного господина короля Наварры сопровождали господа кардиналы де Бурбон, герцог де Монпансье, принц-дофин, герцог де Невер, которые носили траур. Вместе с ними были также господин принц де Конде, адмирал и господин де Ларошфуко...
Гугеноты подняли шум, что якобы королю Наварры полагалось более пятнадцати сотен всадников, но их оказалось не больше половины того...»
Генриха поселили в Лувре, в старинных апартаментах королевы Элеоноры, второй жены Франциска I, с большим числом его дворян. Его невеста была весьма разочарована его недобрым взглядом, провинциальным костюмом и невыносимым запахом. Герцог Анжуйский, Гиз, надушенные католические щеголи, не преминули осыпать насмешками этого деревенщину, равно как и его кузена Конде, желчного уродца. Наваррец нисколько не сердился, улыбаясь, выносил издевки и щедро раздавал поклоны. Конде выказал обидчивость и недовольство, еще больше обезобразив этим свое непривлекательное лицо.
Но зато высокопоставленные гугеноты встретили самый лучший прием у короля. Ла Тремуй, Роган и
1 Bibliotheque Nationale, fonds Dupuy, № 349, fol. 63.
Часть вторая. Хитросплетения судьбы
135
прежде всего граф Франсуа II де Ларошфуко сделались товарищами Карла по игре в мяч, по охоте, а также по ночным вылазкам, когда августейшие проказники лупили зевак, били стекла и насиловали женщин.
Это вскоре стало модным времяпрепровождением. Герцог Анжуйский также к нему пристрастился, во главе своих дворян-католиков, и обе банды неоднократно развлекались от всего сердца. Ночные дозоры после полуночи не осмеливались вмешиваться и пресекать разгул. Эти буйные выходки добавили жару в городе, обремененном летним зноем. Несмотря на бурное процветание, которым Париж был обязан своим новым жителям, парижане в штыки встречали громогласных младших сыновей из Гаскони, хвастливых дворянчиков из центральных провинций, ларошельских флибустьеров. Эти еретики вели себя вызывающе, точно в завоеванной стране, всячески задирались. Некоторые в открытую подшучивали над королем и соглашались признавать только авторитет адмирала.
Вскоре, под предлогом предстоящей свадьбы, приверженцы Гизов тоже стеклись в столицу. Бесчисленной была клиентела Лотарингского дома, бесчисленными — неимущие дворяне, забияки, слуги, кормившиеся от их щедрот. Один только господин де Фервак, их вассал, привел с собой тридцать драчунов.
Все они расположились вокруг отеля Гизов, главным образом в монастырях, у приходских священников. Так, в центре города образовался крепкий католический орешек, между тем как протестанты рассеялись по городу, отыскав себе жилье, кто здесь, кто там. Многие остались стоять лагерем в предместье Сен-Жермен. Столкновения между двумя группировками не замедлили дать о себе знать. Каждый день лилась кровь в Пре-о-Клер на дуэлях между приверженцами красного креста и белого шарфа, не наносившая ни малейшего ущерба безумным увеселениям, в которые были втянуты и кальвинисты.
* * *
Карл IX поспособствовал новому взлету Колиньи. Он так спешил заключить союз с протестантами, что предлагал совершить бракосочетание Мадам и короля На-
136
Трагедия Варфоломеевской ночи
варры 10 июля, «без какой-либо церемонии, и пускай они поженятся во время траура». Но королева-мать желала придать торжественность событию, столь значительному по своим последствиям. И было окончательно решено, что «оно (бракосочетание) состоится в соборе Богоматери со всей пышностью, и последует праздник во дворце, как подобает для сыновей и дочерей Франции».
Герцог и герцогиня Лотарингские также решили приехать на празднество. Екатерина выказывала великое расположение своей второй дочери, страдающей болями в бедре, нежной и печальной герцогине Клод. Она уступила ей свои личные апартаменты, а сама перебралась в покои Франциска I.
Именно тогда Монморанси отчитался о своей миссии в Англии. Его доклад почти никого ни в чем не переубедил. Колиньи добился на следующий день свидания с ним в Сен-Клу. В прихожей, встретив Строцци и Брантома, он воскликнул:
— Благословение Богу, все идет хорошо! Уже совсем скоро мы прогоним испанцев из Нидерландов, сделаем властителем там нашего короля и умрем первыми — ты и я!
Состояние духа, весьма отличное от состояния флорентийки. Еще раз оба собеседника зашли в тупик. Но адмирала это едва ли заботило, он верил, что теперь-то наверняка обуздал юного царственного зверя.
Король сказал ему:
— Мой отец, есть кое-что, чего следует остерегаться, это королева, моя мать, которая желает быть в курсе всех дел, как Вы знаете, ей ничего не надо открывать о нашем предприятии, по меньшей мере нынче, ибо она все испортит.