Общие работы по истории средней Азии работы по истории Кавказа и восточной Европы - Бартольд В.В.
Скачать (прямая ссылка):
Чагатай оказывал покровительство христианам; Марко Поло1Г> заже приводит легенду, по которой он сам принял христианство. С другой стороны, мусульмане возбуждали его неудовольствие тем, что некоторые правила шариата оказались несовместимыми с предписаниями Ясы. Так, у монголов было запрещено входить в текущую воду, что затрудняло мусульманские омовения; таким же образом было запрещено перерезывать горло убиваемым животным. Вследствие этого мусульманские писатели приписывают Чагатаю непримиримую вражду к п-сламу и мусульманам. ,В -одном стихотворении на смерть Чагатая 16 говорится: «Тот, из страха перед кем никто не омел входить в воду,
11 Ср. Радлов, к вопросу об уйгурах, стр. 61.
12 Ср. Чан-чунь, пер. Кафарова, 303.
13 Schmidt, ?ber Rubruk’s Reise, S. 45.
14 Бартольд, Отчет о поездке в Среднюю Азию, стр. 60.
16 Изд. Юла, I, 191; пер. Минаева, 69.
18 Приведено у. Джувейни <изд. Казвини, I, 228>,
Очерк истории Семиречья
потонул в обширном океане [смерти]». Один современник17 уверяет, что •никто при Чагатае не смел произносить имя какого-нибудь мусульманина без ругательств; по словам другого, позднейшего писателя 18, Ча-гатай давал балыш золота (т. е. 500 динаров, около 2000 руб.) каждому, кто извещал его о казни какого-нибудь мусульманина. По приказанию Чагатая в 626/1229 г. был убит известный мусульманский ученый Абу Я'куб Юсуф Секкаки, гробница которого еще в XVI «в. находилась на берегу Текеса 19.
Мы знаем, однако, что среди наиболее приближенных к Чагатаю лиц были и 'Мусульмане. Самым влиятельным из них был Кутб ад-дин Хабаш-А-мид, -вероятно принадлежавший ik числу богатых мусульманских купцов, вообще имевших большое значение в монгольской империи; историк Вассаф прославляет его богатство. Даже представители владетельных династий вступали в родство с ним 20; сами монголы выдали за него дочь хорезмшаха Мухаммеда, тогда как другая дочь досталась Чагатаю21. Представители мусульманского духовенства не были довольны правлением Хабаш-Амида; знаменитый суфий (мистик) Сейф ад-дин Бахарзи в стихотворном послании к всемогущему министру22 очень резко выражает свое неудовольствие по поводу того предпочтения, которое оказывалось неопытным юношам перед старцами, известными своей ученостью и святостью жизни, и вообще по поводу вмешательства светской власти в дела духовенства: «Когда дворец становится минбаром (кафедрой имама), то лучше, чтобы -минбара не было совсем».
'В конце правления Чагатая при его дворе возвысился один китаец, который первоначально служил у китайского лекаря Чагатая, потом поступил на службу в качестве пастуха к монгольскому вельможе Хо-шук-нойону. Здесь он имел случай обнаружить основательное знание походов Чингиз-хана, о которых у него была составлена подробная запись; Чагатай, очень ценивший подобные знания, приблизил его к себе. Видя его значение при дворе Чагатая, Угэдэй дал ему имя Везира.
17 Джузджани, пер. Раверти, II, 1146.
18 Исфизари, автор написанной в конце XV в. истории Герата (пользуюсь рукописью Аз. муз. 574 agh <С 472». <Сочинение Исфизари издано в 1959—1960 гг. в Тегеране. — В. Р.>
19 Ср. Бартольд, Отчет о поездке в Среднюю Азию, стр. 71—72. Дата смерти ученого приведена у Джемаля Карши. <См. Бартольд, Туркестан — наст, изд., т. I, стр. 542—544. — В. Р.>
20 Вассаф, <бомбейское изд., 288> (Кутб ад-дин керманский выдал за Хабаш-Амида свою сестру).
21 Джувейни, <изд. Казвини, II, 200>.
22 Оно приведено в сборнике стихотворений (Бутхйне), экземпляр которого хранится в Оксфордской библиотеке (Cod. Elliot 32). Текст его, как и другие неизданные тексты, на которые я здесь ссылаюсь, будет приведен в моем исследовании «Туркестан в эпоху монгольского нашествия» <см. Туркестан, ч. I, стр. 102, а также наст, изд., Т, I, стр. 541>.
VI. Монголы до распадений, чагатайского государства
63
Везир был человеком небольшого роста и невзрачной .наружности, но отличался умом, смелостью и красноречием; в совете он говорил смелее всех; однажды он прикрикнул на жену Чагатая: «Ты — женщина; об этом деле тебе -нечего говорить». В другой раз он самовластно казнил невестку Чагатая; на вопрос последнею он ответил: «Как можно, чтобы твоя невестка совершала непохвальные поступки и позорила честь [ханских] жен?». Чагатай согласился с ним. Взгляд современника на правление Везира виден из следующих -слов, будто бы сказанных им Чагатаю: «Ради тебя я не сохранил дружбы ни с одним творением, после тебя .никто меня не пожалеет»23.
Чагатай только на несколько месяцев пережил Угэдэя, умершего в декабре 1241 г.24. Чрезмерно преданный наслаждениям, но великодушный и гуманный Угэдэй умел смягчать как непреклонную строгость своего брата, так и интриги должностных лиц, из которых каждый стремился погубить -своих соперников. Его преемники всецело подчинились влиянию этих интриг; начался ряд отвратительных процессов и казней, вследствие которых «ехать в орду» часто значило ехать на мучительную смерть. Нельзя винить в этих ужасах только варварство монголов; история показывает25, что почти все эти процессы были вызваны интригами представителей культурных -народов; часто монголы ограничивались тем, что выдавали осужденного обвинителю; в последнем случае участь несчастного отнюдь не была легче, чем участь замученных самими монголами.