Самые знаменитые самозванцы - Юзефович Л.А.
Скачать (прямая ссылка):
молитвенники со специальной молитвой, прославляющей царя-мессию. День его
рождения был объявлен национальным праздником. Те, кто всего этого не
признавал, сильно рисковали: не только простые евреи, но и раввины
боялись открыто выражать свое осуждение, чтобы не подвергнуться
оскорблениям и угрозам. Саббатианцы каялись и бичевали себя по особому
ритуалу, разработанному Натаном Галеви; затем, "очищенные" таким образом,
они опоясывались зелеными лентами - эмблемой Саббатая, устраивали
праздничные шествия, пляски, а иногда и оргии. Лишь самые трезвые головы
сумели остаться в стороне от этого почти повального ослепления.
Между тем наступил грозный 1666 год, и Саббатай со своими
приближенными решил отправиться в Стамбул, дабы низвергнуть султана и
стать царем возрожденного Израиля. Яхини, Галеви и Примо в своих
посланиях призывали всех евреев последовать за мессией. Когда наконец
корабль, на борту которого находился Саббатай, вышел из смирненской
гавани и взял курс на Босфор, евреи всего мира замерли в ожидании чуда.
3
Еврейское население Стамбула встретило Саббатая восторженно, в
предвидении каких-то неясных перемен заволновалась и мусульманская
беднота, однако сабба-тианцев сразу же постигло разочарование:
выяснилось, что султана нет в столице и свергнуть его нельзя. Второй удар
оказался еще серьезнее: великий визирь Ахмет Кеприли, опасаясь
беспорядков, на всякий случай приказал арестовать Саббатая. Сначала его
посадили в
204
обыкновенную долговую тюрьму, но затем заковали в цепи и перевели в
крепость Абидос на берегу Дарданелл. Наступили смятение и растерянность,
но вожди движения быстро сумели восстановить престиж "царя-мес-сии". Они
заявили, что, если великий визирь, прекрасно зная о революционных
намерениях Саббатая, все-таки не решился предать его смертной казни, а
ограничился арестом, значит, божественность абидосского узника для турок
несомненна. Сам он объяснил случившееся тем, что еврейский народ еще
недостаточно покаялся в своих грехах, поэтому мессия должен искупить их
собственными страданиями.
Объяснение не отличалось большой оригинальностью, но этого и не
требовалось. Народ рьяно принялся исполнять поступившие указания, в
синагогах стоял плач и стон кающихся. Богачи саббатианцы, подкупив
стражу, получили доступ в камеру, где сидел Саббатай, украсили ее цветами
и лентами, нарядили узника в царское одеяние и воздвигли ему престол в
темнице. В Стамбул продолжали прибывать сотни и тысячи евреев, Абидосская
крепость была переименована в мистическую "башню могущества". На
аудиенциях у Саббатая побывали представители еврейских общин Германии,
Голландии, Османской империи, Речи Посполитой, Персии, Марокко,
Палестины. Лишь под стенами Аби-досской крепости свыше 5 тысяч человек
участвовало в пышных торжествах по случаю сорокалетия "царя-мессии", но
его вера в себя уже дала трещину, он начал сомневаться в собственном
призвании, пытаясь найти опору в поклонении окружающих. Чуда не
произошло; христианские монархи не спешили вмешиваться в события, султан
по-прежнему сидел на престоле, а Саббатай - в тюрьме, поменять их местами
никак не удавалось. Бояее того, стало известно, что турки, потеряв
терпение и получив от ситуации все возможные выгоды в виде взяток и
подношений, готовят репрессии против приверженцев "машиаха". Все, в том
числе сам Саббатай, с нетерпением ждали приезда знаменитого кабба-листа
Нехемии Га-Когена из Польши. Надеялись, что он сумеет как-то разрешить
всеобщее недоумение и укрепить пошатнувшуюся веру.
Наконец Нехемия прибыл в Абидос.
Его провели в камеру Саббатая; три дня и три ночи, как гласит
предание, они беседовали с глазу на глаз, после чего Нехемия пришел к
выводу, что мессианские времена еще не наступили и Саббатай - не мессия.
На четвертый день, выйдя к собравшимся возле крепостных ворот
саббатианцам, Нехемия сообщил свое заключение и едва не был растерзан
разъяренной толпой, обманувшейся в своих лучших надеждах. Напрасно он
кричал, что нужно как можно скорее избавиться от заблуждения, что все
происшедшее и без того способно обернуться трагедией для еврейского
народа. Его сочли клеветником и хотели убить на месте. Нехемии с трудом
удалось избежать смерти - вероятно, благодаря вмешательству турецких
стражников. Тогда не то в приступе гнева, не то для того, чтобы спасти
соплеменников от грозящих им несчастий, он во всеуслышание объявил себя
мусульманином и получил возможность говорить с самим великим визирем.
Представ перед ним, Нехемия просил о милости к соблазненным лжемессией
евреям, поскольку в намерении свергнуть султана виноват исключительно
Саббатай.
Похоже, лишь после разговора с Нехемией визирь вполне уяснил
революционные планы саббатианцев, тщательно скрываемые от турецких
властей. Он немедленно доложил обо всем султану, и тот пожелал видеть
возмутителя спокойствия. Надо полагать, ему любопытно было взглянуть на