Самые знаменитые самозванцы - Юзефович Л.А.
Скачать (прямая ссылка):
181
!
подьячий обладал, надо полагать, незаурядными актерскими способностями и
всюду держался так, как, по мнению итальянцев, подобало держаться
истинному отпрыску московитского царского дома.
Однако эта веселая жизнь не могла продолжаться до бесконечности. В
один прекрасный день празднику наступил конец: Акундинову ясно дали
понять, что ему пора возвращаться на родину и приступить к исполнению
взятых на себя обязательств. То есть, как он обещал Иннокентию X,
"приложить все старания к тому, дабы вывести свой народ к свету истинной
веры".
Путь в Москву пролегал через территорию Речи По-сполитой, туда
Акундинов и выехал, имея при себе полученные в Ватикане документы,
призывающие оказывать ему всяческое содействие. Но в Польше он уже бывал,
ничего хорошего там его не ждало, а на родине ему тем более совершенно
нечего было делать. Поэтому где-то по дороге он изменил маршрут и
оказался в Трансильвании, у венгерского владетельного князя Дьердя II
Ракоци.
5
Осенью 1650 года в Москве проведали, что "вор Тимошка Акундинов"
объявился на Украине, живет в местечке Лубны на подворье тамошнего
Преображенского монастыря. Узнали также, что "достать" самозванца будет
непросто, ибо он пользуется покровительством самого Хмельницкого.
Появлению Акундинова в Лубиах предшествовали следующие события.
После того как стало понятно, что условия Зборовского мирного
договора, заключенного в августе
1649 года между казаками и новым польским королем Яном Казимиром, не
соблюдаются обеими сторонами и военные действия вот-вот возобновятся, у
трансильванского князя Дьердя II Ракоци, чьим владениям угрожали поляки,
возникла мысль о возможности союза с Хмельницким, направленного против
Речи Посполитой. Тут кстати и подвернулся Акундинов, который, должно
быть, в этом захолустье с успехом изображал из себя
182
знатока всех тайных пружин европейской политики. Рассказами о своих
приключениях, о милостях, которыми осыпал его Иннокентий X, а возможно, и
астрологическими штудиями он произвел сильное впечатление на Ракоци. В
итоге тот поручил Акундинову вести переговоры с Хмельницким и послал его
в Чигирин, в ставку мятежного гетмана.
Хотя переговоры ни к чему не привели и союз не заладился, Акундинов
решил не возвращаться в Трансиль-ванию, оставшись в Чигирине. Но если в
Италии он мог болтать о себе все, что вздумается, то здесь, вблизи рус-
ских границ, среди казаков, чьи отцы и деды в Смутное время хаживали на
Москву, имя Василия Шуйского и время его смерти были хорошо известны.
Наученный печальным турецким опытом, Акундинов опять видоизменил свою
легенду, приспособив ее к собственному возрасту, и стал называться не
"сыном", а "внуком" Шуйского. Одновременно из истории его странствий
выпало одно важное звено - пребывание в Ватикане и обращение в
католичество. На Украине, где католики и римский папа считались злейшими
врагами всего казацкого племени, не стоило, разумеется, распространяться
ни о жизни в Риме, ни о том, что он, Акундинов, припадал к "священным
стопам" Иннокентия X и принимал от него причастие по "латьшскому чину".
То, что впечатлило Ракоци, на гетмана и его соратников произвело бы прямо
противоположный эффект. Теперь Акундинов рассказывал, что в разных
государствах, через которые он проезжал, многие государи звали его,
"внука" Шуйского, к себе на службу, но он не соглашался, потому что "не
хочет отстать от православной веры".
К этому времени до Венеции, лихорадочно искавшей союзников для борьбы
с султаном, дошла молва о "генерале Хмельницком" и опустошительных
набегах "синьоров казаков" вплоть до стен Константинополя. Чтобы
попытаться заключить с ними союз, в 1650 году на Украину, в обход не
одобрявшей такой план Польши, прибыл венецианский посол Альберто Вилина.
В Чигирине его встретили гостеприимно, сам Федор Коробка, один из
ближайших сподвижников Хмельницкого, повел венецианца в шинок, потребовал
бочонок горилки, устроил музыку, плясал и угощал горилкой всех
проходивших
183
и проезжавших мимо. На обеде у Хмельницкого, данном в честь посла, В ил и
на стал рассказывать о могуществе Венеции, о самом городе, настолько
огромном, что при множестве домов и улиц в нем легко заблудиться. Но
казаки с иронией восприняли попытку напрямую связать мощь государства с
размерами его столицы. Поразить их не удалось, один из сидевших за столом
гостей саркастически заметил: "Я и здесь, когда пьян, дверей не нахожу!"
Возможно, Акундинов тоже присутствовал на этом обеде, и Вилина поднял
его акции, засвидетельствовав, что посол Ракоци и "князь Шуйский",
побывавший в Венеции два года назад, одно лицо. Так или иначе, но
Хмельницкий доверял Акундинову, всячески привечал его и относился к нему
с искренней, судя по всему, симпатией. Лишь осенью 1650 года, когда
гетман выступил в поход на Молдавию, Акундинов из Чигирина переселился в
Лубны.
Узнав об этом, путивльский воевода князь Прозоровский отправил к нему