Степи европейской части СССР в скифо-сарматское время - Рыбаков Б.А.
ISBN 5-02-009947-3
Скачать (прямая ссылка):
Интересно также, что мечи переходных типов от савроматских к прохоровским формам, которые в
IV в. до н. э. были характерны для кочевников южного Приуралья, за пределами этой территории известны лишь как случайные находки в лесостепном Зауралье и бассейне среднего течения Белой с ее притоками. Симптоматично также огромное количество случайных находок мечей и кинжалов сав-ромато-сарматских форм, обнаруженных па той же Белой, особенно на ее правом берегу (Горбунов B.C., Исмагилов Р. Б., 1976). Не исключено, что именно здесь или в районе так называемых гафурийских городищ располагался один из металлургических центров, снабжавших мечами и кинжалами кочевников нижнего Поволжья и южного Приуралья.
Очень интересная закономерность выявилась в результате исследования бронзовых савромато-сар-матских зеркал, проведенного с помощью спектрального и металлографического анализов. Были установлены четыре металлургические группы, три пз которых имеют своеобразную рецептуру сплавов, четвертая — чистая медь (Мошкова М. Г., Рынди-на Н. В., 1975, с. 120—130). Каждый из сплавов связан своим происхождением с определенным металлургическим центром, где он затем и доминировал. Так, высокооловяннстые зеркальные бронзы очень широко распространились на Ближнем Востоке. Из этого сплава отлиты два бесспорно импортных зеркала, а остальные экземпляры обнаружены в довольно богатых могилах, где находились и другие привозные вещи. При этом почти все зеркала этой металлургической группы относятся но своей форме к типам, характерным для областей Юго-Восточной Азии и территории Средней Азии.
Количественно самая большая группа сарматских зеркал, происходящая главным образом из памятников ппжпего Поволжья, отлита из низкооловя-нистых бронз. Традиция изготовления зеркал из подобных сплавов восходит к античному Средиземноморью, откуда была воспринята литейщиками причерноморских греческих колоний и территорий, находившихся в орбите пх экономического или политического влияния.
Все эти факты позволяют предположить, что основными производителями савромато сарматских ме-таллмческих изделий были кузнецы и литейщики окружавшего кочевников оседлого населения близлежащих и более отдаленных районов *.
• II хотя автор этих строк придерживалась ппого мнеппя
Разделение труда у савромато-сарматскпх ското-водов-кочевннков с оседлыми земледельческо-ското-водческпми племенами складывалось, вероятно, в даннической форме. Получая от своих соседей (в основном северных) изделия из бронзы, железа и, возможно, какие-то продукты земледелия, савромато-сарматы давали взамен гарантии «покровительства» (Кобшцанов 10. М., 1982, с. 142). Недаром многио столетня оседлое население лесостенных районов достаточно мирно уживалось с евразийскими кочев никами, которые были заинтересованы в нормальном функционировании производственной базы этих племен и не тревожили их своими набегами. Во всяком случае археологических следов каких-либо внезапных разрушении поселении не наблюдается. Отдельные продвижения кочевников, например, в савроматское время на северо-восток в лесостепь (южный район Челябинской обл.) не меняли общей мирной направленности пх взаимоотношений. Такая же ситуация была характерна и для европейских скифов, которые основную массу металлических изделий получали от северных лесостепных племен.
Подобное положение, присущее большинству кочевых обществ,— результат особых признаков, свойственных кочевому скотоводству как специфической производственной системе. Они заключаются в двух основных моментах — ограниченные экономические возможности экстенсивного скотоводства и военные преимущества кочевников пад их оседлыми и полу-оседлычи соседями. Все это «способствует широкому развитию в кочевых племенах особой ситуации* которую можно назвать преобладанием или высоким удельным весом внешнеэксилуататорскои деятельности. Под последней имеются в виду наиболее примитивные формы отчуждения прибавочного (а порой и необходимого) продукта: нрямой военный грабеж, заменяющая его контрпбупия и в особенности выра стающая отсюда данническая эксплуатация» (Иер-шпц А. И., 1976, с. 290).
Об образе жизни и типе хозяйства сарматов, обитавших с III в. до п. э. к югу и запад> от Дона в степях Предкавказья и Северного Причерноморья, можно судить не только по косвенным данным, по и по сообщениям древних авторов. О роксоланах, населявших северопричерпоморские степи, Страбон пишет: «Кибитки номадов сделаны из войлока и прикреплены к повозкам, на которых они живут; вокруг кибиток пасется скот, мясом, сыром и молоком которого они питаются. Они следуют за своими стадами, выбирая всегда местности с хорошими пастбищами; зимою в болотах около Меотиды, а летом — и на равнинах» (Страбон, VII, III. 17). Сираки и аорсы, обитавшие, по словам Страбона, па равнинах, простирающихся до Кавказских гор, «частью кочевники, частью живут в шатрах и занимаются земледелием» (Страбон, XI, II, 1). Все эти представления согласуются с более мягкими и благоприятными природно-климатическими условиями в северонричерноморскпх и предкавказскнх степи ч по сравнению с волго-допскими и приуральскими степными и полупустынными районами.